Вымышленный мир, своеобразие которого подчеркивается использованием уникальных лексических конструкций (важ – обращение к мужчине, важни – к женщине, время измеряется не днями, а «сменой светил» и др.).

Мир, живущий в эпоху цветного солнца. Позабывший главное. Стоящий у черты.

… Мальчик Валь слышит, как кричат деревья, когда их рубят. И поэтому он не может помогать отцу. Но вот беда: Валь – сын древоруба, значит, от рождения сам древоруб, и другим он быть не может. Но крики деревьев невыносимы!

Древорубы враждуют с охотниками. С тех пор, как издан Закон о лосиной охоте, по которому разрешено бить лосей, охотники – влиятельная сила.

Бить лосей – подрывать защитные силы Леса. Так говорили кейрэки. Давным-давно они ушли, передав жителям острова свою мудрость и оставив заветы. Что осталось от них теперь? Охотники не щадят даже лосих с белыми пятнами. А ведь от них мог бы родиться белый лосенок… Он вырос бы во взрослого лося, Белого лося. Такой изображен на Башне охоронтов (незримых хронистов острова, которых с жителями страны скрепляет древний договор). Правда, в лучах разноцветного солнца не сразу и поймешь, что он белый.

На острове почти не осталось Белого…

Мертвая плешь. Из нее возникают плешеродцы – жуткие твари, охотящиеся по ночам. Их красные глаза долго будут сниться в кошмарах тем, кому посчастливится спастись.

Тревожные вести с гор. Там какое-то движение. Не иначе горыны – вспомнили старые обиды?

А Совет? Там интриги, «политика». Совет так не любит, когда на острове что-то не в порядке. Здесь всё должно быть хорошо. Ведь главное – красота.

… Высоко-высоко, на вершине горы Казодак растет Белое древо. Оно – святыня племени, в котором каждый когда-то мог летать. Но ушли те времена. Древо словно бы умерло. …И нет больше крыльев. Даже для вождя. А есть ли надежда?

Мукаран, отступник, считает, что нет. Теперь он возглавляет макабредов – тех, что, поправ Белое, спустились с вершины горы Кадодак в пещеры. И стали людоедами.

Дарилла (ее кожа так сияла когда-то!) скорбит: Нариан исчез. И с ним – надежда племени. Кажется, последняя. В груди женщины – птичка. Кем Даррила заменит ее, когда та умрет?

Вот спойлеры, немного открывающие образы и сюжетные завязки романа. Даже если не акцентировать внимание на всяких подтекстах и аллегориях, история затягивает, следить за развитием событий интересно. Сюжетные линии переплетаются в сложный, замысловатый узор. Отдельные его нити тянутся из прошлого Лосиного острова и некоторых персонажей, и только в финале автор раскрывает значение обстоятельств, вплетенных в кружево истории. Причем, делает это блестяще: каждая фраза, реакция, оказывается, не просто не случайны, но очень поведенчески и психологически достоверны и точно отображают суть отношений, действительная природа которых обнаруживается лишь в финале. В истории всё, как говорится, «закрючковано» и «закольцовано».

Несмотря на довольно небольшой объем романа, он насыщен событиями. Их, действительно, много. И если не следить, можно упустить мостики от одного к другому. Такая насыщенность достигается благодаря динамичному повествованию, а также специальным методам подачи (например, через диалоги двух обезличенных горожан; это, в свою очередь, дает дополнительный эффект объема). Повествование динамичное, емкое, но при этом очень живое и яркое. Сцены сменяют друг друга, складываясь в непрерывный калейдоскоп жизни персонажей, Лосиного острова в целом.

Углов зрения в романе тоже много. Читатель видит историю через восприятие совершенно разных героев: мальчика Валя, сверхмастера изящных ремесел, охотника Барлета, Коварда (сына Моховника, предложившего Закон о лосиной охоте), живущей с ним Сьяны, знахаря Мирче <один из самых удачно получившихся образов>, «лекаря» и интригана Крутиклуса <другой отлично вышедший персонаж>, князя племени Вершины Нариана, отчаявшейся Дариллы, мудрого жреца Даридана, настоятельницы Лунного скита Юруллы и ее помощницы Анризы, забитого мальчика, которого из-за постоянной его улыбки зовут Придурком, кейрэка Тайре и даже плешеродца. Как следствие, мир истории ощущается объемно и многопланово. Персонажи не статичны, развиваются. Не все, конечно, и в разной степени, но тем не менее.

Что меня подкупило с самого начала (когда много неизвестных персонажей, и мир истории только-только начинает открываться), так это по-настоящему оригинальные образы, созданные автором, живой, яркий, динамичный слог и драматизм ситуаций. В романе есть жесткость и жестокость, но они именно что (за небольшим исключением) ситуационно-событийны. Личные трагедии персонажей заставляют переживать им, а драматизм обстоятельств и переплетения сюжетных линий создают напряжение, подстегивающее интерес. Тут есть и гибель героев (одних из главных), и сложные ситуации, когда положительный персонаж, которому сопереживаешь, поступает злонамеренно, но при этом персонаж вызывает сочувствие.

Минусы. Автору, на мой взгляд, не удались батальные сцены. Их в романе одна-две и обчелся, но написаны они неудачно. Есть в романе и наивность (не много, но тем не менее). Плюс автор мало и скупо описывает облик героев. Меня удивил момент, когда в истории появляется Ураульф. Казалось бы, заглавный герой, соответственно, должен быть читателю представлен больше многих. Ан нет, о персонаже можно судить только по его поведению, поступкам, словам и общим характеристикам. Сразу же попытался оправдать автора: мол, это же легенда (по смысловой нагрузке названия), значит, средства выражения могут быть специфическими. Но, думаю, автору ничего не мешало дать пусть не самое подробное, но всё же описание. К слову, Ураульф, этот кейрэк, Говорящий с ветрами, один из наименее удачно получившихся персонажей, весьма схематичен и необъемен. То ли дело Кетайке, персонаж второстепенный, но яркий, живой и запоминаюшийся. Впрочем, как и ряд других.

На Лосином острове главное – красота! Это утверждение, раздающееся из уст персонажей, и то, что под ним понимается, – маркер, отображающий нелицеприятные качества общества, его характеристики – ханжество, закостенелость сознания, узколобость и ограниченность, серость и стремление принизить до собственного уровня, – довлеющие над разумом, добротой, искренностью, бескорыстием и истинной красотой. Автору отлично удалось – в штрихах, реакциях, каких-то диалогах, отдельных словах – показать читателю социум Лосиного острова, его ценности и настроения. А фраза «Ах, это…» в одной из финальных сцен – в контексте соответствующего диалога – просто «браво»!

Может сложиться впечатление, что после финала остается недосказаность. Однако, пожалуй, если читать внимательно, то претензий в этом плане не будет. Финал абсолютно в духе и стиле основного содержания романа – подан так же емко и концентрированно. Имеют значение буквально отдельные слова в описании персонажей, какие-то, казалось бы, незначительные детали – чтобы понять, как завершились некоторые основные сюжетные линии. А вот о судьбах двух героев, которых сложно назвать второстепенными, читателю придется додумывать и допредставлять, что же случилось на самом деле. Автор так мастерски выстраивает окончание сюжетных линий этих персонажей, что драма и счастливый исход для них возможны в одинаковой степени. Всё зависит от того, как понимать слова и реакции в контексте событий.

Подтексты и аллегории. Они по всему роману. Их выражение: от образов (как самих по себе, так и в контексте) до сцен и сюжетных поворотов. Эти подтексты и аллегории не сложны и не замысловаты, напротив, весьма просты, понятны, но красивы и убедительны.

По жанру «Легенда…» – это много менее фэнтези (здесь слово это несет больше атрибутики, чем наполнения), чем притча (ввиду пресловутого наполнения).

Особо благодарен автору за то, что «Легенда…» – очень доброе и светлое произведение (и в том числе поэтому такую высокую оценку ставлю). Доброе и светлое – вопреки всему: тенденциям и веяниям, конъюнктуре рынка, реалиям сегодняшнего дня. Оно несет посыл.

И, да, в итоге соглашаюсь с аннотацией («─ это захватывающее и глубокое по смыслу фэнтези, которое вправе считаться экологическим») – за тем изъятием, что это не столько фэнтези-роман, сколько перепетийно-событийный (слово «приключенческий» считаю не вполне уместным) роман-притча. Касательно глубины смысла: глубина есть, но не стоит искать марианских впадин; смысл понятен и прочитывается, произведение в этом плане берет тонкостью образов и их подачи, а еще – каким-то своим внутренним – гармоничным – звучанием.

P.S. Когда прочитал, на странице с выходными данными книги увидел пометку «для ст.шк. возраста». Нет, конечно, в истории есть дидактический подтекст, но в каком хорошем произведении его нет? В конце концов, в школьную программу для старших классов включены «взрослые» произведения мировой классики. Не ставлю роман Аромштам в один ряд с ними, но как при чтении, так и по итогам впечатления о подростковости произведения не было. Это совершенно не «подростковый» роман – в том смысле, в каком употребляется данный эпитет. «Легенда …» – это именно что роман-притча. По совокупности характеристик он значительно перерастает категорию «для подростков». А в классификаторе соответствующую пометку сделал как дань указанию, приведенному на странице с выходными данными книги. Наверное, издательству зачем-то нужно так позиционировать «Легенду…».

Мне этот роман-притча понравился на 9 из 10. Но произведение специфическое (выше постарался подробно охарактеризовать), не из тех, которые читателями могут оцениваться преимущественно высоко.